«Скажу вам сразу, Владимир Львович Бурцев любил Россию и потому почти всю жизнь прожил в Париже.» В «Редакции Елены Шубиной» выходит переиздание главного романа Юрия Давыдова «Бестселлер». Труд всей жизни знаменитого писателя о предательствах, предающих и предаваемых. Великий роман о знаменитом охотнике за провокаторами, и его последним деле: о раскрытии “Протоколов сионских мудрецов” — фальшивки, якобы обнаруживающей тайну всемирного еврейского заговора. Как сказано в эпиграфе, «Бестселлер» отходит от привычного понимания романа. Это и художественное повествование, и мемуары, и документально-историческое исследование, что создаёт совершенно уникальный стиль Давыдова. Автор намеренно уничтожает дистанцию между прошлым и будущим. История в тексте складывается из историй множества отдельных людей, которые где-то вполне вещественно, где-то символически пересекаются, образуя цельную картину из лоскутков разных эпох, начиная со времени предательства Христа Иудой. Роман удостоен Большой премии имени Аполлона Григорьева. Юрий Давыдов (1924–2002) — мастер исторической прозы, автор романов и повестей "Судьба Усольцева", "Соломенная сторожка. Две связки писем", "Вечера в Колмове", "Глухая пора листопада". Лауреат премии "Триумф" (1996), кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством" IV степени (1999). Роман "Бестселлер" стоит в ряду произведений Давыдова несколько особняком. Критики назвали его странным, увидели в нем прообраз прозы будущего с ее "свободой от жанровой скованности". В центре романа — Владимир Львович Бурцев, разоблачитель секретных сотрудников Департамента полиции, знаменитый охотник за провокаторами. Его последним делом становится раскрытие "Протоколов сионских мудрецов" — фальшивки, якобы обнаруживающей тайну всемирного еврейского заговора. Роман удостоен Большой премии имени Аполлона Григорьева.
"В “Бестселлере” Давыдова есть сила душевного опыта личности автора, мощно чувствующей, много постигшей" (Станислав Рассадин).
"И сюжетные тайны будут, и густой исторический колорит, и страсти роковые. Только при этом автор ничем своим не поступится: ни моральными заветами русской интеллигенции, ни склонностью мешать документальность с фантастикой, ни любовью к поэзии…" (Андрей Немзер).
